Токарева Виктория - Один Из Нас
Виктория ТОКАРЕВА
ОДИН ИЗ НАС
Во ВГИКе существовал термин "выйти в производство". Это значило:
написать сценарий, который примет киностудия. К нему найдется режиссер и
снимет кино. Если идти дальше и фильм окажется удачей, то его пошлют на
кинофестиваль, он получит приз. А если еще дальше - представят на "Оскара".
И фильм окажется удостоенным самой высокой международной оценки. Но это
слишком далеко. Мне хотелось самого простого: выйти в производство. И даже
это казалось недостижимым.
Однажды мне позвонил Доработчик и попросил, чтобы я встретилась с его
другом Аликом. А может быть, позвонил сам Алик и, сославшись на
Доработчика, попросил о встрече. А может, вообще никто не звонил, мы просто
встретились с Аликом в метро. Момент первого знакомства из моей памяти
выпал. Помню только себя и Алика в метро. Я передаю ему свой рассказ. Он
хочет снимать кино и ищет для этого драматургический материал. Видимо, ему
посоветовали меня. Мое имя начинало тогда неярко мерцать.
Алик - высокий блондин арийского типа. Тонкое лицо, голубые глаза,
тихий голос. Объективно - красивый. Но для меня красота - это не рост, не
внешность, а талант, который просачивается через глаза. Или хлещет через
глаза. У Алика ничего не хлестало, жизненный напор был слабым, как и голос.
Снимать комедию гораздо сложнее, чем мелодраму. Заставить зрителя
засмеяться гораздо труднее, чем заплакать. Врожденный юмор - это умение
видеть мир через определенное стекло. Одни видят, а другие нет. Владимир
Ильич Ленин, например, говорил о себе так: я понимаю юмор, но не владею им.
А Ленин был умным и даже блестящим человеком. Однако юмором не владел.
Алик тоже понимал юмор, но не владел им совершенно. И при этом
стремился снимать комедию.
Мое впечатление от Алика нулевое. Я вижу его глазами, но не улавливаю
его сущности.
Алик забирает рукопись и уходит. Я смотрю ему в спину. Он ступает
как-то неуверенно. Одни идут уверенно - и все берут. Другие идут неуверенно
и просят. И им не дают. И они обижаются.
Дальше я помню, как мы вдвоем - я и Алик - оказываемся у Доработчика
дома. Идет разминка, мы проговариваем возможные сюжеты для комедии. И вдруг
зацепились за историю типа: ехал грека через реку, видит грека... - и так
далее, куда он попадает, что видит и что с ним случается, с нашим смешным,
доверчивым и трогательным Грекой. О том, как он влипает, как "кур в ощип",
в авантюрную историю. Я, кстати, долгое время думала: "как кур во щи". Но
это примерно одно. Куру сначала ощипывают, потом кладут во щи. Так что для
куры все кончается одинаково, как и для нашего Греки.
Итак, мы решили написать сценарий. Впереди предстояла большая и
бесславная работа. Кто знает сценариста? Никто. Сценаристы славы не имут.
Все достается актерам, потом режиссерам. Тогда зачем я должна изо дня в
день сидеть над машинкой сгорбившись, портить здоровье, гнать строчки одну
за другой? Что меня гонит? Инстинкт передачи информации - его называют
талант. Существует инстинкт продолжения рода, который зовется Любовь.
Значит, талант такой же мощный инстинкт, как любовь, и никуда от этого не
денешься. Сядешь и будешь писать.
Талант в человеке навязывает свою программу. Как будто закладывается
определенная дискета. Когда человек садится за машинку, он не подозревает,
что это талант усаживает его за стол, и работает, и вырабатывает себя. Дело
человека - не мешать, не разбавлять водкой, враньем и деньгами. Иначе
талант останавливается. Он не может вырабатывать себя в испорченной ма
